В книге Бытие сказано, что Бог сотворил женщину из ребра Адама: И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку (Быт 2 :21–22). Обычно, этот отрывок вызывает массу вопросов. Например, как воспринимать «ребро»: буквально или аллегорически? И если аллегорически, что стоит за этим образом? Можно ли истолковать этот сюжет как библейское обоснование «второсортности» женского пола? С этими вопросами «Фома» обратился к старшему преподавателю кафедры библеистики МДА, протоиерею Андрею Рахновскому.

«Мы пребываем во власти стереотипов, сформированных чтением художественной литературы»

В первую очередь нужно сказать, что «ребро», из которого была создана женщина, следует воспринимать как сложный образ, который для своего объяснения требует применения разных подходов. Можно предположить, что в первозданном человеке в равной степени присутствовало и мужское, и женское начало. Святитель Иннокентий Херсонский, например, пишет об этом: «Ребро или кость здесь не есть нечто простое. Оно должно означать целую половину существа, отделившегося от Адама во время сна. Как это происходило, Моисей не говорит и это - тайна. Ясно только то, что прежде нужно было образоваться общему организму, который потом разделился на два вида: мужа и жену».

Именно эта со-равность, единосущность женщины и мужчины Библия и пытается до нас донести, используя образ ребра. Но отчего был использован именно этот образ? И как понять, верно ли мы толкуем этот таинственный сюжет? Чтобы ответить на эти вопросы, придется совершить краткий экскурс в специфику самого библейского текста и попытаться проникнуть в мышление людей далекой древности, реконструировать культурный контекст, внутри которого они жили.

Дело в том, что сложности прочтения Священного Писания во многом связаны с тем, что сегодня мы пребываем во власти стереотипов, сформированных чтением художественной литературы. А эта - заметим, прекрасная - сфера приучает нас к тому, что все образы, характеры, события автор пытается раскрыть перед нами максимально широко и полно. И если замысел произведения подразумевает, что мы должны что-либо воспринимать иносказательно или домыслить, мы уже подготовлены к этому либо словами автора, либо жанром самого произведения, то есть мы заранее готовы к определенному подходу к восприятию текста. Никто же не станет истолковывать буквально текст басни.

С Библией же все не так однозначно. Здесь соседствуют исторические повествования, подразумевающие буквальное понимание, книги Притчей или Екклесиаста, написанные в поучительном жанре, и пророческие книги, в которых историческое изложение переплетается с мистическими фрагментами, толкуемыми только иносказательно.

Книга Бытие в части повествования о сотворении мира в этом смысле бьет все рекорды по сложности проведения границы между историческим и иносказательным пластами текста. Сотворение мира и человека - это, несомненно, историческое событие, и здесь мы имеем дело с реальностью, доступной восприятию. Но при этом тут присутствует и элемент таинственной, умопостигаемой реальности.

Во-первых, это событие - не только историческое, но и мистическое: Бог творит мир и человека с определенной высшей целью, которая не укладывается в рамки исключительно материального существования. Во-вторых, «таинственность» связана с самой расшифровкой образов. Она обусловлена тем, что пророк Моисей, который является автором книги Бытие, был вынужден и физическую реальность, и ее мистическую, невидимую сторону доносить до своей аудитории максимально понятным для его времени языком. Так же, например, впоследствии поступали святые отцы, излагая для языческой аудитории истины христианской веры в категориях знакомой ей греческой философии.

«Моисей использует грубые слова, приспособленные для нашей немощи»

Helmuts Rudzītis

Очень показательным в этом смысле является именно сюжет о сотворении Евы из ребра Адама. Сталкиваясь с ним, мы с полным основанием можем задаться вопросом, были ли в том культурном контексте, в котором существовал избранный израильский народ, символы и образы, способные послужить ключом к расшифровке этого рассказа.

Исследования и гипотезы ученых (например, ассиролога Жана-Венсана Шейля и шумеролога Самюэля Ноа Крамера) позволяют проследить такое влияние.

В шумерской поэме о Дильмуне (а шумерская цивилизация оказала мощное воздействие на культуру народов ближневосточного региона) есть сюжет о том, как богиня Нинхурсаг исцеляет умирающего бога Энки. В ходе врачевания Нинхурсаг для каждого из восьми больных органов Энки творит особую богиню, благодаря чему Энки постепенно исцеляется. Когда Энки на вопрос богини: «Что у тебя болит?» отвечает: «Мое ребро», она говорит: «Для тебя родила я богиню Нинти», что в переводе означает либо «госпожа ребра» либо «госпожа, дающая жизнь», так как шумерское слово «Ти» имеет оба этих значения. Заметим, что Ева, сотворенная из ребра Адама, тоже переводится с еврейского как «дающая жизнь» или, как сказано в Библии, «мать всех живущих».

И хотя в древнееврейском языке «ребро» и «дающая жизнь» звучат по-разному, ученые предполагают, что в рассказе Моисея содержится отголосок древнего мифа об Энки и Нинхурсаг. Это не означает, что Моисей заимствовал шумерскую мифологию или был ее приверженцем - хотя бы потому, что шумерскую цивилизацию отделяют от времен создания книги Бытие около двух тысяч лет, да и само повествование Моисея наполнено идеями, абсолютно противоположными религиозному мировоззрению древних шумеров. Но сам характер такого рода «заимствования» говорит о том, что Моисей пользуется знакомой своим современникам языческой мифологической терминологией для выражения богооткровенных истин единобожия. И пусть нас не удивляет, что некий мифологический образ сквозь века дошел до времен Моисея, ведь мы встречаем целый комплекс подобных мотивов - взять хотя бы историческую память о Всемирном потопе, присутствующую как в шумерской мифологии, так и в Ветхом Завете.

Прибегая к образу ребра, Моисей пытается донести до израильского народа очень важную мысль: женщина происходит из существа мужчины и по природе является с ним одним целым.

Святитель Иоанн Златоуст в «Беседах на книгу Бытия» ясно дает понять, что рассказ о сотворении из ребра появляется по причине человеческой немощи и неспособности проникнуть в тонкие истины Откровения («Моисей использует грубые слова, приспособленные для нашей немощи»). И пристального внимания здесь заслуживает как раз акцент не на ребре, а на биологическом и душевном единстве Адама и Евы. Не следует придавать рассказу о ребре избыточного значения и видеть в нем какой-либо иной смысл помимо указания на это единство. В противном случае любой учебник анатомии можно использовать как доказательство несостоятельности библейского повествования, тогда как речь идет не о погрешностях в священном тексте, а о склонности человека к его примитивному пониманию.

Если использовать святоотеческий принцип толкования, а именно: объяснение Писания через само Писание, можно сказать, что толкованием образа ребра служат слова Адама о том, что жена «плоть от плоти моей и кость от костей моих», то есть «близкая, родная». В те времена это звучало отнюдь не банально, поскольку многие мифологические системы древности мыслили женщину как нечто, данное богами человеку извне, что позволяло в ряде случаев относиться к ней как к недочеловеку, как к очень полезному и красивому домашнему животному.

Библейский рассказ ставит отношения мужа и жены на совершенно иной уровень. Здесь женщина - помощник, равный мужу. Как впоследствии скажет апостол Павел: Ни муж без жены, ни жена без мужа (1 Кор 11 :11). Конечно, христианское благовестие подняло эти отношения на совершенно иную высоту, но и в Ветхом Завете, в отличие от мифологических систем Древнего Востока, мы видим образы женщин - не богинь, а земных исторических персонажей, - которые показывают равную с мужчинами смелость, отвагу и добродетель (Юдифь, Эсфирь, Руфь, Иаиль) и роль которых, вразрез с гендерно-культурными стереотипами Древнего Мира, находит свое признание в Священном Писании.

А. Ткаченко

Православный взгляд на проблему взаимоотношений мужчины и женщины

В известном художественном фильме «Москва слезам не верит» есть эпизод, положивший начало полемике, которая плавно перекочевала из советских кухонь в современные интернет-блоги и не прекращается по сей день. Главный герой кинокартины – великолепный слесарь-интеллигент Гоша, выясняя отношения с любимой женщиной, в ультимативной форме говорит:

– Запомни, все и всегда я буду решать сам на том простом основании, что я – мужчина.

Для мужской части населения нашей страны эти слова Гоши сразу же стали своего рода девизом и последним, непререкаемым аргументом в семейных спорах. Но у многих женщин они вызывают совсем другие чувства - от недоумения до возмущенного неприятия.

В самом деле, почему простую принадлежность к своему полу мужчины считают достаточным основанием для подобных заявлений? Почему аналогичная фраза, сказанная женщиной, не прозвучит убедительно ни в кино, ни в реальной жизни? Ведь даже в фильме героиня Веры Алентовой по личным качествам ни в чем не уступает, а во многом даже превосходит многих мужчин, не исключая и своего любимого Гошу. Она сумела в одиночку вырастить дочь, окончить институт, сделать карьеру. Она – крупный руководитель, депутат, хорошо зарабатывает, живет в просторной комфортабельной квартире… В общем – все атрибуты жизненного успеха у нее имеются, вот только личная жизнь как-то не задалась. И тут появляется слесарь Гоша, проживающий в коммуналке, который начинает ставить ее на место, мотивируя свое право на такое поведение лишь тем обстоятельством, что он – мужчина.

Получается какая-то странная картина: женщина может быть умнее мужчины, иметь лучшее образование, больше чем он зарабатывать, но, несмотря на любые, даже самые высокие достижения, в семье ей все равно остается один удел – подчинение мужу. В таком положении дел просматривается некая заданность, из которой при желании можно сделать вывод, будто женщина по отношению к мужчине – существо заведомо ущербное и зависимое.

Можно, конечно, сослаться на традиционный патриархальный уклад, веками формировавший подобную расстановку сил, но от такого объяснения она не становится в глазах женщины более справедливой. Уклад-то давно уже изменился, живем мы в постиндустриальном обществе. И потом, как ни крути, а приходится признать, что именно оттуда, из патриархальных времен пришли в наш язык всякие пошлости вроде поговорки «курица – не птица, женщина – не человек».

Но когда современная женщина приходит в , она с удивлением обнаруживает теперь уже в христианской традиции все тот же патриархальный принцип главенства мужчины. Более того – дает этому принципу неоспоримое религиозное обоснование в прямом определении Божием: …к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою ().

И, наверное, многие женщины, прочтя эти библейские слова, озадачиваются все тем же вопросом: а почему так получилось? Почему женщина обречена на подчиненное положение, неужели Господь создал ее лишь как некое приложение к мужчине, не имеющее самостоятельной ценности, и разве в очах Божиих жена ниже мужа?

Был ли прав товарищ Сухов?

В европейской культуре традиционно принято называть женщин «прекрасной половиной человечества». Мужчина, представляя незнакомым людям свою жену, говорит: знакомьтесь – моя половина. Да и само слово «пол» (в смысле: мужской-женский) ясно указывает на его этимологическое родство с однокоренным ему словом «половина».

Но может ли одна половина быть больше другой? Этот вопрос даже звучит как-то странно – ведь половина это по определению результат деления чего-либо пополам, то есть – поровну. Поэтому, говоря об истоках подчиненного положения жены в христианстве, было бы неправильно считать, будто эта подчиненность – следствие онтологического превосходства мужа. Святитель говорил об этом так: «Хотя и подчинена нам жена, но вместе с тем она свободна и равна нам по чести».

В кинокартине «Белое солнце пустыни» товарищ Сухов, организовав из гарема Абдуллы первое общежитие освобожденных женщин Востока, написал на куске кумача революционный лозунг: «Долой предрассудки! Женщина, она тоже – человек». И хотя эти слова выглядят комично, но при всей своей наивности, они вполне соответствуют отношению к женщине, которое существует в христианской традиции и имеет основание в тексте Священного Писания: Вот родословие Адама: когда Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его, мужчину и женщину сотворил их, и благословил их, и нарек им имя: человек, в день сотворения их ().

Женщина равна по чести мужчине – прежде всего в силу этого общего для них благословения Божия, полученного при сотворении. Поэтому, любое рассуждение на тему женской неполноценности и мужского превосходства в стиле «курица – не птица» смело можно считать нехристианским и небиблейским.

Был, правда, в истории Церкви любопытный случай, когда на Маконском соборе 585 года, собравшем иерархов Бургундии, «…поднялся кто-то из епископов и сказал, что нельзя называть женщину человеком. Однако после того как он получил от епископов разъяснение, он успокоился. Ибо Священное Писание Ветхого Завета это поясняет: вначале, где речь шла о сотворении Богом человека, сказано: …мужчину и женщину сотворил их, и нарек им имя Адам, что значит - человек, сделанный из земли, называя так и женщину и мужчину; таким образом, Он обоих назвал человеком. Но и Господь Иисус Христос потому называется Сыном Человеческим, что Он является сыном Девы, то есть женщины. И Ей Он сказал, когда готовился претворить воду в вино: «Что Мне и Тебе, Жено?» и прочее. Этим и многими другими свидетельствами этот вопрос был окончательно разрешен» (святой . История франков).

Однако из одного исторического курьеза вовсе не следует, будто когда-либо всерьез решала проблему – считать ли женщину человеком. Шестой век в Западной Европе был веком христианизации варваров. И реплика одного из участников Маконского собора была лишь отголоском языческих представлений о женщине у новообращенных франков и галлов. Так что породило этот нелепый вопрос вовсе не христианство. Наоборот, оно помогло его снять.

«Кость без мозга»

Библейский рассказ о сотворении жены из ребра Адама в советское время был излюбленной мишенью лекторов и пропагандистов научного атеизма из «Союза воинствующих безбожников» (впоследствии стыдливо переименованного в общество «Знание»). В их изложении творческий акт создания жены был представлен чем-то вроде художественной резьбы по кости, поскольку слово «ребро» они предлагали понимать исключительно в анатомическом смысле. Побочным продуктом этой атеистической вульгаризации текста Священного Писания стал новый набор пошлых шуток на тему женской «неполноценности», в которых теперь уже обыгрывалась мысль о том, что женщина сотворена из единственной кости, не содержащей мозга.

Понятно, что ничего общего с христианским вероучением подобная трактовка не имеет. Еврейское слово «цела», употребленное в этом месте Библии, действительно было переведено на европейские языки как «ребро», но в еврейском языке его значение шире и оно может быть переведено как «бок», «сторона». Эту, более широкую трактовку использовали святые Отцы, которые считали, что в первозданном человеке изначально уже присутствовали и мужское и женское начало в равной степени, а при сотворении жены Господь лишь отделил женскую сторону человеческого естества от мужской и даровал ей личное бытие: «Ребро или кость здесь не есть нечто простое. Оно должно означать целую половину существа, отделившегося от Адама во время сна. Как это происходило, Моисей не говорит и это – тайна. Ясно только то, что прежде нужно было образоваться общему организму, который потом разделился на два вида: мужа и жену» (святитель ).

Такое же мнение можно увидеть и у святителя , писавшего, что …«творческая премудрость разделила то, что с самого начала было одно, чтобы потом снова объединить в браке то, что Она разделила».

Еще более определенно эта мысль выражена у преподобного : «Словами: мужчину и женщину сотворил их, Моисей дает знать, что Ева была уже в Адаме, в том ребре, которое было взято от Адама. Хотя Ева была в нем не по уму, но по телу, однако же и не по телу только, но и по душе и по духу; потому что Бог ничего не присовокупил к взятому от Адама ребру, кроме красоты и внешнего образа. Поскольку же в самом ребре заключалось все, что нужно было для образования из него Евы, то справедливо сказано: мужчину и женщину сотворил их».

В свете такого понимания Библейского рассказа о создании жены, можно предположить, что сочинители шутливых вариаций на тему «безмозглой кости», наверное, и сами не были особо обременены мозгами.

Христианство же утверждает, что жена – действительно половина мужа, причем не в аллегорическом, а в самом прямом значении, потому что в браке таинственным образом восстанавливается метафизическое единство мужского и женского начала, которое существовало в Адаме до их разделения. И в сотворении жены из Адама, конечно же, нет ничего уничижительного для прекрасной половины человечества. Напротив, святой видел смысл этого Божественного творческого акта в том, «…чтобы тождество естества показать».

Есть в готической архитектуре такой элемент – стрельчатый свод. Суть его в том, что две стены под острым углом склоняются над перекрываемым проемом и, сомкнувшись, служат опорой друг для друга. Так же и жена была создана для поддержки мужа, как об этом говорит Писание: …Ты сотворил Адама и дал ему помощницею Еву, подпорою – жену его. От них произошел род человеческий. Ты сказал: нехорошо быть человеку одному, сотворим помощника, подобного ему () Слово «помощник» здесь не указывает на второстепенную роль жены, так же как и слово «подпора» не является свидетельством того, что первозданный Адам не мог самостоятельно сохранять вертикальное положение, и жена была дана ему в качестве костыля. Фразу «…сотворим помощника, подобного ему» в еврейском тексте Библии вполне можно перевести и как: «…сотворим ему восполняющего, который был бы перед ним». Как каждая из стен стрельчатого свода имеет себе опорой противоположную стену, так же муж и жена, по замыслу Божию, должны были во взаимной любви восполнять бытие друг друга.

Но если все это действительно так, если Церковь учит о тождестве естества и равенстве чести между мужчиной и женщиной, тогда еще более непонятным и несправедливым может показаться определение Божие о подчиненности жены мужу. Однако такое впечатление возникает лишь если не иметь в виду одно очень важное обстоятельство. Дело в том, что определение это прозвучало не при сотворении первых людей, но лишь после их грехопадения. А первая попытка возвыситься в браке над своей Богом данной половиной, как это ни странно, была сделана… самой женщиной.

Горькое лекарство

Вопреки распространенному заблуждению, грехопадение не было связано со сферой пола и не заключалось в физиологическом общении между Адамом и Евой. Эта нелепица – еще одно порождение невежества и атеистической пропаганды, поскольку сочинить такую дикую байку и поверить в нее могли только люди, совершенно не знакомые ни с текстом Священного Писания, ни с учением Церкви о грехе.

Библия прямо говорит, что грехопадение первых людей состояло в нарушении единственной запретительной заповеди, которую люди получили в Раю – не вкушать плодов от древа познания добра и зла. И первой нарушила Божий запрет именно жена, поддавшаяся на увещевания змея-искусителя:

…И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел ().

Вот здесь и начинается печальная история отношений подчиненности в браке. Вкусив запретный плод раньше мужа, не посоветовавшись с ним и единолично приняв решение нарушить заповедь, жена первой попыталась нарушить равенство чести. Она не только поверила клевете змея на Бога, но пожелала возвыситься над мужем и предстать богиней перед тем, от кого произошла человеком. По слову преподобного , она «…из ревности не допустила, чтобы муж вкусил первый; захотела стать выше Адама, занять первую степень, Адаму же предоставить вторую. Поскольку пожелала поработить себе мужа, то Господь обличил ее тайны и сказал ей: той тобою обладати будет».

Подчинение мужу стало для жены горьким, но необходимым лекарством, поскольку Бог не просто наказывает за преступление, но, прежде всего – исцеляет болезнь, врачует повреждение, нанесенное грехом. А поскольку болезнь проявила себя именно в стремлении жены к господству над супругом, Бог и оградил ее от возможных рецидивов этого синдрома властолюбия, вверив ее попечению мужа. И определение – «… той тобою обладати будет» никак не противоречит равенству чести и тождеству природы, ничуть не унижает жену и нисколько не возвышает мужа.

Предположим, родители оставили дома двух мальчишек-близнецов, строго настрого запретив им играть со спичками. Но ведь огонь – это же так интересно! И вот, один из них, нарушив родительский запрет, все же попробовал разжечь костер на паркетном полу…В результате – случился пожар, квартира сгорела, дети чудом остались живы. Да, конечно, второй мальчик тоже виноват. Да, ему так же хотелось посмотреть на огонь, и он тоже сидел у того злополучного костра. Но все же запалил его не он, а его не в меру инициативный братец. И стоит ли удивляться, что с тех пор родители поручают братишке присматривать за незадачливым пиротехником, хотя они и равны во всем, похожи как две капли воды и даже хромосомный набор у них одинаковый?

Жена захотела быть первой, и поэтому стала второй. Не ущербность природы стала причиной ее подчиненности, а стремление к господству над мужем, которому Господь и поручил ограничивать ее властолюбие, чтобы беречь ее от различных бед, происходящих от жажды власти. Иоанн Златоуст пишет об этом так: «Вначале Я, говорит Господь, создал тебя равночестною мужу и хотел, чтобы ты, будучи одного с ним достоинства, во всем имела общение с ним, и как мужу, так и тебе вверил власть над всеми тварями. Но из-за того, что ты не воспользовалась равночестием как должно, за это подчиняю тебя мужу».

Награда или обязанность?

Можно очень долго и грамотно рассуждать о неправильностях феминизма, критикуя его с самых разных позиций, например – с библейской. И, наверное, эти рассуждения будут во многом справедливыми и верными. Но все же есть в подобного рода критике уязвимое место, о котором сторонники патриархального уклада как-то не очень любят вспоминать. Да, конечно, современная женщина во всем стремится быть равной мужчине, более того – в чем-то она его даже перегнала. Да, такое положение дел противоречит Божьему определению и с христианской точки зрения является ненормальным. Только вот, виноватой во всех этих несообразностях почему-то принято считать исключительно женщин с их неуемной инициативой и жаждой независимости. Мужчины же в газетных и телевизионных спорах о «гендерном вопросе» зачастую вообще бывают представлены как пострадавшая сторона.

Но ведь если после грехопадения властолюбие стало для женщины фактором повышенного риска, если Сам Бог поручил мужу заботиться о жене и оберегать ее от излишних проявлений самостоятельности, значит и спрос за ее состояние и поведение, в первую очередь – с него. И то, что в современном мире женщины во многом потеснили мужчин, является всего лишь констатацией печального факта: мужчина потихоньку перестает соответствовать задаче, возложенной на него Богом, перестает быть для жены главой и уступает ей в семье и в обществе место, которое должен был занимать сам. Почему так получилось – тема для отдельного большого разговора, но очевидно, что обвинять в сложившейся ситуации одних лишь женщин было бы нечестно с любой точки зрения, а уж с библейской – и подавно.

Ведь господство над женой, данное мужу после грехопадения, вовсе не было наградой – ну за что можно награждать того, кто и сам согрешил? Это, скорее – тяжкая обязанность, необходимость принимать в семье решения и нести бремя ответственности не только за себя самого, но и за свою любимую половинку, за свое прекрасное ребрышко, за ту, которая – плоть от плоти твоей.

Когда в походе один из путешественников вдруг подворачивает ногу, а другой, облегчая ему дальнейший путь, берет на себя часть его груза, разве есть в этом что-то унизительное? Да нет, конечно! И если муж именно так понимает слова Библии о своем господстве, тогда и для жены не может быть ничего унизительного в подчинении тому, чьей любви и заботе вверил ее Сам Бог.

Почему Бог создал Еву из ребра Адама, а не из того же «праха земного», что и Адама?

Согласно преданию, первой женой Адама была не Ева: сотворив Адама, Бог вылепил ему из глины жену и назвал ее Лилит. У Адама с Лилит сразу же возник спор: Лилит утверждала, что они равны, так как оба сделаны из глины. Не сумев убедить Адама, Лилит улетела. Представляется правомерным предположить, что Бог учел этот урок и для создания Евы использовал ребро Адама именно затем, чтобы она не могла претендовать на равенство с мужем (по крайней мере, на основе тех аргументов, которые использовала Лилит). Указанное предание косвенно подтверждается ветхозаветным текстом (Бытие 1:27): «Сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их», а значительно ниже, в следующей главе, утверждается, что «для человека не нашлось помощника, подобного ему», а потому «навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребер его… И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку» (Бытие 2:20–22).

Существует и другое объяснение этой загадки, основанное на том, что древние евреи в своих легендах многое позаимствовали у народов Месопотамии. В шумерском мифе у бога Энки болело ребро. В шумерском языке слову «ребро» соответствует слово «ти». Богиня, которую позвали, чтобы она вылечила ребро бога Энки, зовется Нинти, то есть «женщина от ребра». Но «нинти» означает также «дать жизнь». Древнееврейские племена отождествили Нинти с Евой, поскольку Ева была для них легендарной праматерью человечества, то есть «женщиной, дающей жизнь». Однако второе значение Нинти («женщина от ребра») тоже сохранилось в памяти евреев. Благодаря этому и появилась версия, что Ева родилась из ребра Адама.

Бог создал Еву не из ребра, а совсем из другой кости, которой с тех пор у потомков Адама не стало. Это так называемая приапова кость, имеющаяся в половых членах многих млекопитающих, включая человекообразных обезьян, но не человека.

Такую гипотезу выдвинул в США специалист по анализу библейских текстов, профессор Американского еврейского университета в Бел-Эр (штат Калифорния) Зайони Зевит. Сегодня он вместе с коллегами, включая основателя Библейского археологического общества в США Гершеля Шенкса, намерен ее обосновать на пресс-конференции в Национальном клубе печати США.

Зевит, специалист по древним семитским языкам, полагает, что слово "ребро" в канонических переводах Книги Бытия неточно отражает древнееврейский первоисточник. Правильнее, на его взгляд, относить содержащееся там слово к кости, которая в современной науке известна, как бакулюм, она же приапова или желобовая кость.

Адам и Ева

"И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку". Библия. Ветхий Завет. Книга Бытие 2:21-22.

Адам, Лилит и Ева

Решив дать Адаму подругу, чтобы ему не было одиноко, Бог вверг его в глубокий сон, вынул одно ребро из его груди, сделал из него женщину и закрыл рану. Когда Адам проснулся, то сказал: "Она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего]... и будут [два] одна плоть". Имя, которое он дал ей, было Ева, то есть "Мать Всех Живущих".

Некоторые считают, что Бог создал мужчину и женщину по Своему подобию на шестой день, отдав их заботам весь мир; но Евы еще не было. Итак, Бог наказал Адаму дать имена всем животным и птицам и всем живым тварям. Когда они проходили перед ним парами, Адам - будучи уже подобен совершеннолетнему мужчине - возревновал к ним, и хотя он пытался совокупляться со всеми женскими особями по очереди, удовольствия в этом не находил. Тогда он воскликнул: "У всякого существа, кроме меня, есть подруга, подобная ему!" И стал молить Бога, чтобы Он исправил эту несправедливость.

Тогда Бог создал Лилит, первую женщину, так же, как Он создал Адама, разве что использовал грязь и ил вместо чистого праха. Из союза Адама с этой демонессой и с другой, подобной ей, по имени Наамах, сестрой Тувалкаина, родились Асмодей и еще множество демонов, которые до сих пор досаждают человечеству. Через много-много лет Лилит и Наамах пришли на суд Соломонов, скрывшись под обличьем иерусалимских шлюх.

Адам и Лилит никак не могли ужиться вместе; когда он хотел возлечь с нею, она обижалась, если он просил ее лечь внизу. "Почему я должна лежать под тобой? - спрашивала она. - Меня тоже создали из праха, поэтому я ровня тебе". Когда же Адам попробовал силой добиться от нее послушания, Лилит в ярости произнесла тайное имя Бога, взлетела в небо и исчезла.

Адам пожаловался Богу: "Меня бросила моя подруга". Бог тотчас послал ангелов Сеноя, Сансеноя и Семангелофа вернуть Лилит, и они отыскали ее на берегу Красного моря, где было много похотливых демонов и где она рожала больше сотни лилим (lilim) в день. "Без промедления возвращайся к Адаму, - сказали ангелы, - или мы утопим тебя!" Но Лилит спросила: "Разве я могу вернуться к Адаму и вновь стать честной женой после моей жизни на Красном море?" "Отказаться значит умереть!" - ответили ангелы. "Разве я могу умереть, - вновь спросила Лилит, - если Бог отдал в мое распоряжение всех новорожденных детей: мальчиков до восьмого дня, то есть до обрезания, и девочек до двенадцатого дня? Тем не менее, если я когда-нибудь увижу ваши три имени или ваши изображения на амулете над новорожденным младенцем, обещаю не трогать его". На этом они сговорились, а Бог наказал Лилит тем, что сто рожденных ею демонических младенцев умирали каждый день; и если она не могла навредить человеческому младенцу из-за ангельского амулета, то обращала свою ненависть на собственное потомство.

Говорят, что Лилит была королевой в Змаргаде и, возможно, в Саве; и это она - та самая демонесса, которая извела сыновей Иова. Все же она, в отличие от Адама, избежала смерти, поскольку они расстались задолго до Падения. Лилит и Наамах не только душат младенцев, но и соблазняют сонных мужчин, из которых любой, спящий в одиночестве, может стать их жертвой.

Не впадая в уныние из-за первой неудачи с подругой для Адама, Бог сделал вторую попытку и позволил Адаму смотреть, как Он создает женщину из костей, сухожилий, мышц, крови и желез, а потом покрывает все это кожей и добавляет волосы, где требуется. Это зрелище пробудило в Адаме такое отвращение, что, когда Первая Ева встала перед ним во всей своей красе, он ощутил неодолимую брезгливость. Бог понял, что опять потерпел неудачу, и увел Первую Еву. Куда Он увел ее, никто в точности не знает.

Бог предпринял третью попытку, но на сей раз действовал более осторожно. Усыпив Адама, Он взял у него ребро и сотворил из него женщину, потом прилепил волосы, украсил ее, как невесту, двадцатью четырьмя драгоценностями, и только после этого разбудил Адама. Адам был в восторге.

Аграт - третья жена Сатаны, одна из "матерей демонов".

Некоторые считают, что Бог сотворил Еву не из Адамова ребра, а из хвоста с жалом на конце, который поначалу был у Адама. Бог отрезал хвост, и обрубок - бесполезный копчик - до сих пор остается у потомков Адама.

А другие говорят, что Бог изначально задумал создать двух людей: мужчину и женщину, но вместо этого Он спланировал одного человека с мужским лицом впереди и женским лицом сзади. Потом опять изменил Свое решение и, убрав женское лицо, сделал для него женское тело.

Но кое-кто все же уверен, что Адам изначально был создан как двуполое существо с женским и мужским телами, как бы прилепленными спина к спине. Поскольку это очень затрудняло передвижение и беседу, Бог разделил андрогена на двух людей, которых Он поместил в Эдем и которым запретил совокупляться.

Традиционное мнение на тот счет, что первый сексуальный опыт мужчины был с животными, а не с женщиной, как, кстати, и в арабском фольклоре. Соломон подозревал, что Царица Савская есть Лилит из-за ее волосатых ног. Его суд над двумя блудницами отражен в 3-ей Царств III, 16 и далее. Согласно Исайе XXXIV, 14-15, Лилит живет в обезлюдевших развалинах земли едомской среди сатиров, буйволов, пеликанов, сов, шакалов, страусов, змей и коршунов. Детей Лилит называют лилим. В Targum Yerushalmi священническое благословение из Чисел VI, 24 начинается так: "Да благословит тебя Господь и сохранит тебя от Лилит!" Комментатор IV в. н. э. Иероним отождествляет Лилит с греческой Ламией, ливийской царицей, которая была брошена Зевсом и у которой Гера погубила всех детей. Вот она и стала мстить, отнимая детей у других женщин.

Ламии, которые соблазняли спящих мужчин, пили их кровь и ели их плоть, как делали Лилит и другие демонессы, были также известны под именами Empusae, "втискивающиеся", или Mormolyceia, "пугающие волчицы"; эллины считали их "детьми Гекаты". Барельеф эллинских времен показывает обнаженную Ламию, оседлавшую спящего на спине мужчину. Это очень интересно для цивилизации, в которой женщины считались движимым имуществом и потому должны были занимать место внизу во время сношения, от чего отказалась Лилит. Греческие ведьмы, поклонявшиеся Гекате, занимали верхнее положение, как нам известно от Апулея; и то же самое мы находим в шумерском описании полового акта, но не в хеттском. Малиновский пишет, что меланезийские девушки смеются над тем, что они называют "миссионерской позой", то есть требующей от них лежать неподвижно.

Имя Haaмах, "приятная", объясняется как "демонесса, поющая приятные песни идолам". Змаргад, возможно, smaragdos, полудрагоценный аквамарин; намек на ее подводное жилище. Демон по имени Смарагос есть в Эпиграммах Гомера.

Сотворение Евы из ребра Адама - миф, который утверждает превосходство мужчины и отрицает божественное происхождение Евы, - не имеет параллели в средиземноморской или ближневосточной мифологиях. Сюжет, возможно, взят иконотропически из древнего барельефа или другого изображения, на котором обнаженная богиня Анаф, балансируя в воздухе, смотрела, как ее возлюбленный Мот убивает своего брата-близнеца Алиана; Мот (ошибочно принятый мифографом за Яхве) вонзил кривой кинжал под пятое ребро Алиану, не собираясь вытаскивать шестое ребро. Свою роль сыграл и каламбур со словом tsela, иудейским "ребром": Ева, хотя и задуманная как подруга Адама, на самом деле была tsela, "ошибкой", "несчастьем". Сотворение же Евы из хвоста Адама - еще более странный миф; возможно, в его основе - дети, рождающиеся с остаточными хвостами, что случается относительно часто.

История бегства Лилит на Восток и женитьбы Адама на Еве, как ни странно, может отражать давний исторический случай: пастухи-кочевники, допущенные в Ханаанейское царство Лилит в качестве гостей (см. 16. 1), неожиданно обретают силу и, когда царский двор бежит, занимают второе царство, которое покоряется хеттской богине Гебе.

Значение имени "Ева" неясно. Hawwah объясняется в Бытии III, 20 как "мать всех живущих"; но это также может быть измененная форма священного имени Геба (Неbа), Небат, Хебат, Хиба, то есть имени жены хеттского бога бури. Ее скульптурное изображение верхом на льве есть в Хаттусасе (оно приравнивает ее к Анаф), и она описана как Иштар в хурритских текстах. Ей поклонялись в Иерусалиме. Ее греческое имя - Геба (Неbе), и она была божественной женой Геракла.

Брак является самым древним установлением, так как берет свое начало в Едемском саду от дней сотворения. Бог Сам сочетал первую брачную пару.

В шестой день творческой недели, превратив мир в весьма удобный дом для человека, Бог сказал: «Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (). Так Он и сделал. В Священном Писании говорится далее: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (ст. 27).

Как совершилось это чудо, рассказывается в следующей главе, из которой мы узнаем, что после сотворения Адама Бог сказал: «Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему» (). «И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою: ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут одна плоть» (ст. 21-24).

Очень часто многие не обращают должного внимания на эту великолепную сцену. Люди обычно усмехаются, читая рассказ о «ребре», словно это старая легенда или же глупая басня. Но как много они теряют!

На первый взгляд, действия Бога могут показаться странными. Сотворив землю посредством повеления: «Да явится суша»; создав леса: «Да произрастит земля зелень»; наполнив океаны рыбой: «Да произведет вода пресмыкающихся, душу живую»; почему не сказать следом: «Да явится женщина»? Почему Он этого не сделал? Зачем, создав Адама, это самое чудесное существо в удивительном новом мире, Он извлек из его совершенного тела ребро, чтобы из него сделать ему спутницу на всю жизнь?

Вероятно, для этого у Бога была какая-то веская причина. И она на самом деле была. Бог хотел, чтобы человек с самого начала понял, что его жена - это истинно часть его самого, и поступать с ней следует так, как поступаешь с самим собой.

В Библии говорится, что Бог сотворил Еву в качестве «помощницы» Адаму. Она должна была находиться постоянно рядом с ним, всячески помогать ему, вместе с ним работать, планировать будущее и делить радость жизни. Она должна была стать образцом, предшественницей таких помощниц мужчинам.

Бог наделил ее разумом, прекрасным здоровым телом, способностью видеть, слышать, обонять, чувствовать, думать, помнить, анализировать. Какими совершенными делает Бог черты ее лица, ее длинные волосы. С какой любовью и старанием вкладывает в ее ум и сердце всю нежность, мягкость, терпение и сострадательную любовь - все те качества, которые Он хочет видеть в каждой будущей матери! И вот, уже перед Ним предстает самое прекрасное из созданий; ее глаза сияют радостью жизни, а нежная улыбка, озаряющая ее лицо, придает ему невыразимую, несравненную красоту. Медленно, грациозно она делает свои первые шаги, когда Бог «приводит ее к человеку».

Адам открывает глаза. Перед ним стоит существо настолько прекрасное, настолько изысканное, благородное и милое, что ему даже не верится в реальность увиденного.

Это - любовь с первого взгляда. Тут же, в одно мгновение оба они осознают, что принадлежат друг другу. Взявшись за руки, они уходят прочь, получив благословение от своего Создателя.

Перечитывая эту дорогую для нас старую историю, мы вспоминаем о главной цели, которую преследовал здесь Бог. Она состояла в том, чтобы осчастливить двух людей. Когда Он соединил мужчину и женщину, то сделал это с самыми добрыми намерениями. Он знал, что в совместной жизни могут они насладиться всеми ее самыми лучшими благословениями.